Путешествия в полярные страны

Гибель "Орла"

Гибель 'Орла'

К Северному полюсу - на воздушном шаре. - Аэронавты на острове Данске. - Пропали без вести. - Найдены тридцать три года спустя. - 65 часов из жизни "Орла". - "Они заснули, и холод прикончил их..."

Летом 1897 года в просторах Северного Ледовитого океана на пути к Северному полюсу бесследно исчез шведский аэростат "Орнен" ("Орел") и его экипаж - полярные исследователи Соломон Август Андрэ, глава экспедиции, Кнут Френкель и Нильс Стриндберг.

...Великие географические открытия XVIII-XIX столетий значительно расширили знания человека о Земле. Немалые успехи были достигнуты и в изучении полярных стран. К этому времени полярные путешествия перестали внушать людям ужас, ибо уже были найдены способы борьбы с самым страшным арктическим врагом - цингой.

С особенной силой манил исследователей Северный полюс - точка Земли, где воображаемая ось вращения планеты пересекает земную поверхность. На Северном полюсе нет ни географической долготы и широты, ни деления времени на дни и ночи, так как здесь солнце полгода не заходит за горизонт, а полгода не показывается вовсе.

Конечно, было бы ошибочно думать, будто достижение Северного полюса ученые считали тогда главнейшей задачей полярных исследований. Открытие полюсов имело бы лишь спортивное значение, если бы не сопровождалось всесторонним исследованием путей, ведущих к нему, изучением природы полярных стран, сбором сведений в области географии, метеорологии, океанографии, геологии, биологии, астрономии.

Но проходили годы, а полюс оставался по-прежнему недосягаемым. Ни корабли, ни санные упряжки не могли достичь заветной цели.

В 1845 году французский аэронавт Дюпюи-Делькур высказал идею о возможности достижения полюса иным способом - на воздушном шаре.

Но первым, кто по-настоящему обосновал возможность подобной экспедиции, был известный французский физик и химик Зильберман. В августе 1871 года на заседании I Международного географического конгресса в Антверпене он сделал доклад, в котором изложил свой план покорения Северного полюса. Французский ученый предлагал сначала отправиться к берегам Гренландии, а там с борта судна подняться на монгольфьере и лететь к полюсу.

Через полгода, в марте 1872 года, на заседании Парижского географического общества обсуждался новый проект достижения Северного полюса на воздушном шаре, автором которого был уже известный читателям французский аэронавт Сивель. Спустя несколько дней Сивель выступил с докладом и на заседании Французского воздухоплавательного общества. Специальная комиссия признала, что "проект Сивеля представляет, несомненно, плод долгого и серьезного изучения и глубоко обдуман во всех деталях. Словом, он обладает характером строго научного исследования".

Как и Зильберман, Сивель предлагал на корабле проникнуть как можно дальше за полярный круг и, выждав попутного ветра, отправиться на аэростате к полюсу.

По плану Сивеля, в гондоле воздушного шара, имевшего объем 18000 кубических метров, могли бы разместиться экипаж из десяти человек, балласт, оружие, провиант и пресная вода, научные и навигационные инструменты и теплая одежда. В случае вынужденной посадки аэростата гондола по желанию могла превращаться в лодку или в сани.

Возможность постройки столь огромного шара не вызывала сомнений. К тому времени уже существовал аэростат Генри Жиффара объемом 12000 кубических метров при диаметре 28 метров. Еще большие размеры - 25000 кубических метров при диаметре 40 метров - имел один из первых французских монгольфьеров "Флессель".

Проект Сивеля привлек большое внимание ученых и аэронавтов. Вместе с Сивелем вызвался отправиться в полярную экспедицию и Кроче-Спинелли. Оба друга энергично принялись за детальную разработку плана и приготовления к предстоящему путешествию к полюсу. Но в апреле 1875 года жизнь отважных исследователей трагически оборвалась.

Сивель и Кроче-Спинелли погибли, но идея достижения Северного полюса по воздуху продолжала жить.

"Какое огромное значение имело бы применение воздушных шаров для плавания в полярных льдах! Было бы чрезвычайно целесообразно подыматься на таких шарах с корабля хотя бы на несколько сот футов. Без сомнения, всякий корабль, который применит это средство, извлечет из него большую пользу", - писал в 1876 году Юлиус Пайер, участник австрийской полярной экспедиции к Северному полюсу, состоявшейся четырьмя годами раньше. Как известно, во время этого путешествия австрийские исследователи вынуждены были оставить свое судно "Тегетгоф", затертое во льдах. Тем не менее экспедиция увенчалась крупной победой - открытием Земли Франца-Иосифа.

Ю. Пайер, однако, идет еще дальше, утверждая: "Было бы полезно исключить всякие попытки достижения полюса... до тех пор, пока мы не окажемся в состоянии посылать туда вместо беспомощных морских судов суда воздушные". Под воздушными судами он подразумевал аэростаты.

В семидесятых годах безуспешно пытался снарядить воздушную экспедицию к полюсу английский полярный мореплаватель и исследователь Чейн. Воздушное путешествие к полюсу он предлагал совершить не на одном, как Сивель, а сразу на трех соединенных между собой аэростатах с одним общим громадным гайдропом. Чертежи этих шаров были опубликованы им в 1877 году.

Особого внимания заслуживал проект, с которым в конце XIX столетия выступил капитан Тайзон, бывший в свое время, в 1871 - 1872 годах, помощником Холла - начальника американской полярной экспедиции на судне "Полярис". Тайзон предлагал организовать международную экспедицию к полюсу, используя сразу несколько воздушных шаров, стартующих в одно и то же время, но в разных пунктах. Но и этот смелый проект не получил достаточной финансовой поддержки.

Возможность достижения полюса на аэростате продолжала волновать ум и воображение исследователей. В 1890 году с очередным проектом выступили французские аэронавты Эрмит и Безанеон. Увы, Парижское воздухоплавательное общество не одобрило этого замысла. Не дала нужных результатов и объявленная ими подписка для сбора средств, необходимых на организацию воздушной экспедиции.

Но семя дерзкой мысли было обронено и рано или поздно должно было дать всходы.

Шведского аэронавта инженера Соломона Августа Андрэ не заботили тяжкие думы о поиске денег.

План Андрэ попытаться достичь полюса на аэростате горячо поддержал Эрик Норденшельд. В беседе с Андрэ маститый ученый признался, что и сам не раз думал о возможности использования воздушного шара в полярных исследованиях. По просьбе Норденшельда Андрэ в феврале 1895 года выступает на собрании Академии наук Швеции.

"Экспедиция отправится из Европы в начале лета 1896 года с таким расчетом, чтобы в июне достигнуть норвежских островов, лежащих в северо-западной части Шпицбергена, - сообщает о своих планах Андрэ. - На одном из норвежских островов или каком-либо другом подходящем месте будет построено укрытие для шара.

Скоро ли удастся достичь полюса, зависит, конечно, от скорости и направления ветра. При наиболее благоприятных обстоятельствах это может быть исполнено за очень короткое время".

Миновав полюс, Андрэ намеревался достичь обитаемых районов на северо-западе Северной Америки или на северо-востоке Азии. Главной целью экспедиции, по словам ученого, являлось исследование полярных стран, и в первую очередь центральных, наиболее труднодоступных областей Арктики. Одновременно с географическими исследованиями намечалось проведение различных физико-метеорологических наблюдений.

С проектом, предложенным Андрэ, ознакомилось Шведское географическое общество. Его изучали также французская Академия наук, Парижское воздухоплавательное общество и VI Международный географический конгресс, проходивший в Лондоне. Все эти авторитетные организации одобрили и поддержали замысел Андрэ. В том же 1895 году доклад шведского ученого о полете на аэростате к Северному полюсу был напечатан и в петербургском "Метеорологическом вестнике", куда по просьбе одного из членов Русского географического общества его прислал сам автор.

Идеей Андрэ заинтересовались и оказали ему необходимую финансовую помощь "сильные мира сего". Экспедиция снаряжалась под покровительством самого короля Оскара II, изобретателя динамита и будущего основателя фонда Нобелевских премий Альфреда Нобеля и барона Оскара Диксона, имя которого носит остров Диксон.

Весной 1896 года подготовка к экспедиции была полностью закончена, и Андрэ со своими спутниками и всем необходимым снаряжением на пароходе прибыли на остров Данске, находящийся на северо-западе Шпицбергена. Места эти были знакомы Андрэ по предыдущей его экспедиции на Шпицберген в 1882-1883 годах. Здесь путешественники разбили лагерь, построили ангар для "Орла" и стали готовиться к подъему.

Но благоприятного ветра все нет, и 12 августа экипаж "Орла" возвращается на материк, чтобы переждать зиму.

В мае следующего года аэронавты вновь прибыли на остров. Наполнили шар водородом и снова начали ждать попутного ветра. Но его по-прежнему нет.

Экипаж 'Орла' - Стриндберг, Андрэ, Френкель. На заднем плане - Сведенборг, участник экспедиции на остров Данске

Наступило воскресенье 11 июля 1897 года. День выдался ясный и солнечный. Дул свежий порывистый ветер. Откладывать старт и дальше уже невозможно. За девятнадцать дней, пока "Орел" ждал полета, водород, разбавленный воздухом, проникавшим внутрь оболочки вследствие диффузии, сильно отяжелел, хотя шар и подкачивали регулярно свежим газом.

В восемь часов утра начались спешные приготовления к подъему. Одновременно по приказу Андрэ выпустили два пробных шара-пилота. Оба полетели в желаемом направлении.

Первые минуты полета 'Орла' над гладью бухты Вирго

И вот подвешивается гондола "Орла". Аэронавты, простившись с провожающими, занимают свои места, и в 14 часов 35 минут шар взлетает. Но едва он поднялся, как его понесло на скалы. К счастью, в последний момент ветер изменил направление. Однако новый, внезапно ударивший сверху шквал швырнул аэростат с высоты так, что гондола его на несколько секунд окунулась в море. Аэронавты сбрасывают несколько мешков балласта. Шар стремительно взмыл на высоту 800 метров и со скоростью 25 километров понесся над ледовыми просторами океана.

По свидетельству современников, "Орел" являл собой последнее слово аэронавтики. Проект аэростата разработал сам Андрэ. Построить шар поручили мастерской Лашамбра в Париже, имевшей высокую репутацию у воздухоплавателей.

Оболочка аэростата была скроена из легкого и прочного китайского шелка. Верхнюю ее часть сделали трехслойной, с шелковым лакированным чехлом, не боящимся, как надеялись аэронавты, влажных туманов и снега. Шар имел диаметр 20,5 метра и вмещал около 5000 кубических метров водорода. Он был оснащен всеми самыми современными научными и навигационными приборами и инструментами.

С помощью гайдропов шар уравновешивался так, что мог следовать на высоте 200-250 метров над уровнем моря - ниже облаков, но выше тумана. Общий вес трех гайдропов "Орла" составлял 850 килограммов. Чтобы они не намокали и легче скользили по льду и воде, их смазали вазелином. Кроме того, по бокам шара свешивалось восемь балластных канатов по 70 метров.

Три небольших паруса в сочетании с гайдропами позволяли изменять направление полета на 25-30 градусов от направления ветра.

Но уже через несколько секунд после взлета "Орла" провожающие увидели, что гайдропы, столь необходимые воздушным путешественникам, лежат на земле... Как это случилось, никто понять не мог.

За несколько месяцев до полета в интервью, данном стокгольмской газете "Афтонбладет", Андрэ высказал полную уверенность в благополучном возвращении аэронавтов в случае вынужденной посадки в Ледовитом океане.

"Вероятность этого, конечно, не исключена, - говорил Андрэ. - В таком случае нас можно сравнить со всякой другой экспедицией на санях, и единственная разница будет состоять в том, что мы пролетим вперед на шаре, а возвратимся на санях или в лодке. Но у нас есть большое преимущество перед обычными санными экспедициями: благодаря быстроте продвижения вперед мы можем взять с собой столько провианта для обратного пути, сколько другим надо было брать в оба конца. По той же причине мы сохраним свои физические силы, и у нас будет моральная поддержка, заключающаяся в том, что все препятствия на пути к полюсу остались уже позади, и мы будем направляться к обитаемым землям".

В подтверждение такого оптимистического взгляда Андрэ можно было бы вспомнить, что, например, с 1818 по 1854 год было организовано свыше сорока научных полярных экспедиций. Из них погибла только одна экспедиция - Франклина. Возвратились домой и все многочисленные санные экспедиции, отправившиеся на поиски Франклина.

"Если Андрэ ставил перед собой какую-либо цель, то он делал все, что только было в его силах ради ее достижения, - отмечал один из его биографов. - Никто не взвешивал так строго и не старался учесть все возможные последствия с большим пристрастием и самокритикой, чем Андрэ. Почти никогда он не поступал очертя голову; ему было присуще чувство уверенности, которое всегда бывает у человека, понимающего, чего он хочет, и владеющего собой. Основной чертой его личности была твердая, непоколебимая воля и исключительная энергия".

Первые уроки воздухоплавания Андрэ получил во время поездки на Всемирную выставку в Америку, когда ему было двадцать два года. Его учителем стал известный американский воздухоплаватель Уайз, совершивший более четырехсот полетов на воздушных шарах.

Весной 1893 года Андрэ получил в свое распоряжение аэростат "Свеа", на котором он в одиночку совершил девять полетов, изучая температуру, влажность и состав воздуха на различных высотах, характер воздушных течений, - всего он провел около четырехсот наблюдений и сделал много интересных фотографий. Полученные данные были им тщательно обработаны и изданы.

В полетах на "Свеа", виртуозно управляя парусами и гайдропами, Андрэ нередко отклонялся от направления ветра на 30, а временами даже на 40 градусов!

Таков был Соломон Август Андрэ. Незаурядными людьми были и его спутники, возвращения которых тщетно ожидали на всем земном шаре.

"Андрэ сказал нам, чтобы мы не беспокоились, если о нем не будет известий в течение целого года; что он может спуститься в таком месте, откуда всякие сообщения невозможны, вследствие чего он должен будет провести зиму у лапландцев или эскимосов или в пустынной стране, предоставленный самому себе; что он может вернуться на родину только в следующем году", - вспоминал Машюрон, участник экспедиции на остров Данске.

Но проходил день за днем, месяц за месяцем. Аэронавты не возвращались.

На поиски Андрэ был снаряжен целый ряд спасательных экспедиций, но все они оказались безуспешными.

Между прочим, поиски предпринимались и на северных окраинах Сибири. Царское правительство разослало местным властям телеграммы, в которых предлагалось принять меры к розыску аэростата Андрэ. Не обошлось и без курьезов. Однажды в ответ на это предписание один из полицейских чиновников отрапортовал, что, несмотря на все старания, "арестанта Андрэ" не нашли...

Время от времени то одна, то другая газета неожиданно сообщала новость о находке шара и его пассажиров. Отыскались даже свидетели, якобы видевшие Андрэ. Увы, все это были ложные вести.

Подтверждались самые худшие опасения: воздушный шар потерпел катастрофу и его экипаж - Андрэ, Стриндберг и Френкель - погиб.

Подлинные документы экспедиции - дневник Андрэ, записные книжки Стриндберга, фотографии - вместе с останками аэронавтов были случайно найдены лишь в 1930 году на острове Белом, находящемся примерно на полпути между Шпицбергеном и Землей Франца-Иосифа.

Проследим, пользуясь записями Андрэ, Френкеля и Стриндберга, за судьбой экспедиции начиная с той самой минуты, как аэронавты покинули остров Данске.

В первое время вместо намеченных 200-250 метров путешественники летят на высоте 500-600 метров, а иногда и выше. Но ветер пока что несет их в нужном направлении, и настроение у всех бодрое. В шестом часу дня 11 июля аэронавты выпускают четверку почтовых голубей (ни одна из птиц не достигла родных мест). Потом сбрасывается первый буй, который после 1142-дневного дрейфа в океане будет подобран у берегов Норвегии. "Наше путешествие до сих пор идет хорошо... - сообщали аэронавты. - Прекрасная погода. Состояние духа превосходное".

Аэростат продолжает лететь над тонким слоем облаков, через которые неясно просвечивает лед. Высота полета увеличивается до 700 метров. Температура воздуха плюс один градус. Вокруг тишина и безмолвие.

Вечером в половине десятого определяется магнитный курс - северо-восточный, 45 градусов.

Ровно в 22 часа, когда в просвете между облаками показался лед, удалось вновь определить курс - северо-восточный, 60 градусов. Незадолго перед тем шар снизился и летел теперь над самой верхней кромкой облаков. Опасаясь провалиться в облака и лишиться союзнического действия солнечных лучей, аэронавты сбрасывают часть балласта.

Но к полуночи высота полета снова падает, и шар накрывает тяжелая туча. Снижение началось сразу же, как только аэростат вошел в тень этой тучи. К четверти первого шар снижается настолько, что самодельные гайдропы, сделанные из канатов, взятых в качестве балласта, касаются поверхности льда: с 500 метров шар проваливается на высоту 20 метров. "Орел" медленно продвигается вперед, окруженный пеленою тумана.

Стало ясно, что спокойному полету на большой высоте пришел конец. "Солнце скрылось, но мы не теряем мужества", - отмечает в своей записной книжке Нильс Стриндберг.

В час ночи в который уже раз сбрасывается новая порция балласта. Туман вокруг "Орла" все больше сгущается.

Во втором часу ночи 12 июля шар неподвижно застыл на одном месте. Штиль. Но вскоре слабые порывы ветра начинают сносить шар на запад.

В шесть часов утра "Орел" снова останавливается. Через сорок минут шар опять продолжает путь на запад. Он сильно отяжелел, с оболочки отовсюду сильно каплет.

Днем шар опускается настолько низко, что гондола дважды ударяется об лед. И теперь аэронавты уже не знают ни минуты покоя. Стараясь хоть как-то облегчить шар, выбрасывают остатки балласта, железный якорь, последний буй... Но гондола снова и снова ударяется о льды. Однако аэронавты продолжают вести наблюдения, мужество ни на минуту не покидает их.

"Сегодня нам пришлось выбросить много балласта, и мы совсем не спали, не могли даже хоть немного отдохнуть из-за досадных толчков; выносить это дальше мы были не в состоянии. Я послал спать Стриндберга и Френкеля... После этого я попробую сам отдохнуть...

Довольно-таки странное чувство парить вот так над полярным морем. Первым пролетать здесь на воздушном шаре. Скоро ли появятся у нас последователи? Сочтут ли нас сумасшедшими или последуют нашему примеру? Не стану отрицать, что все трое мы испытываем горделивое чувство. Мы считаем, что спокойно можем принять смерть, сделав то, что мы сделали", - записывает Андрэ под шорох гайдропов на снегу и похлопывание парусов.

В десять часов вечера "Орел" снова останавливается и всю ночь с 12 на 13-е держится как на привязи.

В половине четвертого ветер несколько усиливается. Около девяти часов туман рассеивается, показывается солнце. С радостью встречают его уставшие аэронавты. И тут же торопятся определить свое местонахождение - 82° северной широты и 16° восточной долготы.

Снова полет. Но в воздухе похолодало. Мокрые канаты обледенели.

Во второй половине дня, попав в туман, "Орел" вновь начинает задевать гондолой о торосы. И чем дальше, тем хуже становится положение аэронавтов. Вечером в гондоле вспыхивает пожар. Огонь быстро погасили. Однако Андрэ при этом сильно ушиб голову. Из-за частых ударов гондолы об лед сильно разболелась голова и у Стриндберга. И все же по-прежнему вместе с Френкелем он продолжает вести и записывать наблюдения.

Но уже ясно: шар агонизирует, наступают последние часы его тягостного дрейфа.

Утром 14 июля 1897 года, после 65 часов полета, Андрэ, Стриндберг и Френкель оставляют гондолу "Орла". Измученные аэронавты высаживаются на дрейфующие льды в точке с координатами 82°56' северной широты и 29°52' восточной долготы - в 300 километрах от ближайшего берега земли.

Полюс остался непокоренным и на этот раз. Полет был прерван. Однако аэронавтов теперь уже преследуют иные заботы. В первую очередь надо принять решение - остаться на льдине и дрейфовать вместе с ней либо, не теряя времени, идти навстречу суше.

Путешественники избрали второе.

И здесь мы подходим к финалу нашего повествования о судьбе Андрэ и его товарищей.

22 июля аэронавты выступают в санный поход.

Спустя два месяца после невероятно тяжелого пути по ледовым просторам они достигли острова Белого - одного из самых диких уголков Полярного бассейна. И пока у них оставались силы, продолжали вести наблюдения.

Гибель 'Орла'. Негатив этой фотографии пролежал тридцать три года в снегах на острове Белом

"Лед в ледниках... заметно слоист в горизонтальном направлении. Позавчера большую часть дня шел дождь, и это нужно признать чрезвычайно удивительным для данного времени года и данного градуса широты", - читаем мы дневниковую запись Андрэ, сделанную им 29 сентября.

"Вечер такой божественной красоты, что прекраснее нельзя и пожелать. В воде кишела разная мелюзга и плавала стайка из семи черно-белых птенцов полярного чистика. Показались даже два тюленя", - записывает он 1 октября.

Но начиная с 3 октября - за два дня перед высадкой на Белый - прекращаются записи метеорологических наблюдений, которые вел Френкель. До 7 октября продолжал записывать свои наблюдения Андрэ. Последняя запись, сделанная Стриндбергом, датирована 17-м числом этого месяца.

Несмотря на стойкость и мужество, Соломон Андрэ и его товарищи Кнут Френкель и Нильс Стриндберг погибли.

По иронии судьбы менее чем через год после того, как аэронавты ступили на берег Белого, в августе 1898 года на юго-западе острова высадились еще три шведских исследователя - участники национальной арктической экспедиции. Но им и в голову не могло прийти, что где-то совсем рядом спят последним сном их соотечественники - экипаж аэростата "Орел".

Трагический исход экспедиции породил целую бурю и в научном мире, и в прессе. Даже среди тех, кто раньше поддерживал Андрэ, стали раздаваться голоса, называющие его экспедицию безумием. И лишь немногие продолжали считать, что Андрэ был на верном пути.

"Андрэ первый применил для проникновения в Центральную Арктику воздушные средства. Чрезвычайно характерно, что каждый раз, когда исследователь выдвигал новый метод для проникновения в глубь Арктики, он подвергался самому резкому осуждению не только со стороны "широкой публики", но в еще большей мере со стороны лиц, хорошо знакомых с исследованиями полярных стран. Андрэ осуществил свой план тогда, когда управляемое воздухоплавание еще только зарождалось. Вследствие этого первые попытки применения новых средств в Арктике нередко терпели неудачу к торжеству скептиков, заявлявших, что они это предвидели и всегда утверждали, что новый проект не стоит выеденного яйца", - позднее заметил на сей счет выдающийся советский полярный исследователь В. Ю. Визе.

Соломон Андрэ и его спутники несомненно принадлежали к категории людей, которые прокладывают новые пути. Андрэ проявил много изобретательности для того, чтобы придать свободному шару характер управляемого аэростата. Но все эти усовершенствования оказались недостаточными - шар погиб, а вместе с ним погибли и все надежды достичь полюса.

Мы никогда не забудем, что пионерами в деле покорения Арктики с воздуха были три смельчака - Андрэ, Френкель и Стриндберг, заплатившие за это своей жизнью.

Тела Андрэ и Френкеля были найдены норвежскими зверобоями в самодельной палатке, сшитой из куска оболочки "Орла". Палатка была погребена под толстым слоем снега. Рядом лежало оружие, патроны и немалый запас продуктов.

Что же погубило исследователей, когда, казалось, они были уже в безопасности - на твердой земле? Скорее всего, они заснули, чтобы никогда уже не проснуться, - их прикончила свирепая полярная стужа. Такова была наиболее распространенная версия об их кончине. Что касается Стриндберга, то он умер еще раньше и был похоронен товарищами. Могила его находилась рядом с палаткой, среди камней.

Несколько лет назад датский врач Трайд выдвинул новую, думается, более обоснованную версию о причине смерти путешественников. По мнению Трайда, их погубил трихинеллез - инфекционное заболевание, носителями которого являются белые медведи. По симптомам эта болезнь несколько напоминает паратиф: высокая температура, сильные головные боли, боль в глазах. А все трое аэронавтов, судя по их записям, жаловались на боль в глазах. Трайд исследовал останки скелета медведя, найденного на биваке шведов, и в сохранившихся волоконцах медвежьего мяса обнаружил возбудителя трихинеллеза.

В последнее время говорят и о другой возможной причине гибели Андрэ и его товарищей: аэронавты могли оказаться заживо погребенными огромной снежной лавиной, скатившейся со склонов окрестных гор.